Ещё один охранник внезапно скинул плащ, зарычал и за несколько секунд поменял внешность, превратившись из человека в клыкастого полузверя. Его мускулистый силуэт мелькнул в темноте, а через мгновение уже обрушился на одного из чароитов.

«Охотник», — подумал я тут же (Мичи упоминал, что только Охотники умеют влиять на собственное тело).

Все маги из личной охраны Маямото и других высокопоставленных гостей кинулись в атаку. Они сработали слаженно и быстро. Это были профи, мастера высокого класса. И было видно, что, кроме стандартного оружия мага своей Линии, они использовали индивидуальные способности собственных психодухов.

Я до сих пор не понимал, что это, и как оно работает.

Только наблюдал.

У одного из Стражей вместо двух рук появилось четыре: две своих, и две полупрозрачных — когтистых и чёрных. И все четыре держали щиты.

У Витязя с молотом возникли крылья, а второй, тот, что с мечом, вдруг исчез и появился уже с другой стороны противника.

Ну а шаман выдал нечто невероятное.

Он снова ударил в бубен и задрал голову к небу, его шея напряглась, а затем мужчина открыл рот настолько широко, что это казалось невозможным. Из его утробы вырвался плотный чёрный туман.

Каждый атаковал по-своему, и весь этот разнородный натиск обрушился на три группы противников.

Отпор чароитам был дан мощный, только и те оказались непросты.

Они вступили в схватку с нечеловеческой быстротой и яростью. И основным их оружием были глаза, испускающие красные лучи.

От ослепительного света площадь озарилась алым.

Чароиты поджигали багровым пламенем всё, на что смотрели дольше трёх секунд: каменные стены, столы, ковры, палантины, даже брусчатку площади.

В следующее мгновение у всех на глазах взорвались сразу двое охранников. Их просто разорвало на части, и всё, что для этого понадобилось — это столкновение с лучами из глаз чароитов.

— Прикройте господина Маямо-о-о-то! — выкрикнул кто-то из гостей.

Седовласого толстяка уже уводили подальше под прикрытием ещё одной группы охраны.

Про молодожёнов все, кажется, забыли. Их нигде не было видно, а вот Маямото далеко уйти не смог.

Двое чароитов кинулись вслед за ним, отравляя в его охрану алый свет своих глаз. И снова вспыхнули человеческие тела, кровью обагрилась брусчатка и стена одного из домов, куда и пытались увести Маямото.

Я повернулся к ошеломлённой Мидори и подтолкнул её в сторону задымлённого переулка.

— Беги! Чего стоишь?! Спрячься!

Она вцепилась мне в плечо.

— А ты?!

Отвечать не было времени.

Трое в балахонах шли в нашу сторону, сюда же стекались перепуганные гости, чтобы скрыться в соседнем доме.

— Прячься! — Я сильнее толкнул Мидори в переулок, а сам рванул к палантину молодожёнов.

Счёт пошёл на секунды.

Если мне удастся забрать соляной амулет и усилить магию, то и я смогу дать отпор этим рослым тварям. Не зря же учился на боевого мага. Тем более, деваться всё равно было некуда: все, кто был на свадьбе, оказались в ловушке — в круге из красного огня. В том числе, и я.

Под прикрытием дыма я кинулся к шкатулке, которая всё ещё стояла у кресел молодожёнов, заваленная горящей тканью палантина.

Ковёр у моих ног то и дело вспыхивал красным пламенем, и мне приходилось лавировать между смертельными кострами.

На бегу я выхватил из ножен кинжал Горо и, подскочив к горящему палантину, сдёрнул его со шкатулки. Из-за адреналина не ощутил ни боли, ни ожогов. Всадив клинок под крышку шкатулки, я нажал на рукоять, как на рычаг, и с хрустом открыл деревянную коробку.

Да, внутри лежал амулет на цепочке. Маленький белый шарик-жемчужина. Но всё, что я успел сделать — это на мгновение увидеть его.

Забрать вещицу мне не дали.

Через секунду шкатулка прямо в моих руках вспыхнула красным пламенем вместе с амулетом.

Ах ты ж, мать его!

Я отскочил в сторону, отбросив от себя полыхающую коробку. Чароит стоял метров в десяти от меня и уже поджигал лучами из глаз всё вокруг — кресла и то, что осталось от подарков молодожёнов.

— Ит Хито-Хана! — выкрикнул он и пошёл на меня.

Мой наушник не смог перевести его слова, но вряд ли это было «Привет, чувак, приятно познакомиться!».

Лучи чароита оплавляли брусчатку всё ближе к моим ногам, огонь прожигал камни и подбирался ко мне полукругом.

Красноглазая тварь улыбнулась, зная, что мне никуда не деться. До этого он уже успел сжечь нескольких гостей, и теперь настала моя очередь. Я отступил к раскуроченной стене дома, к той самой чайной комнате, от которой сейчас почти ничего не осталось.

Из-за бешеного адреналина меня охватило морозом. Никаких сомнений не осталось: во мне снова проявился Изъян. Под кожей начали проявляться серые жилы, и я приготовился встретить удар красных лучей, но тут увидел, что к чароиту со всех ног несётся Мидори.

На бегу девчонка вытянула руку вперёд. В ладони она держала своего Пупса и целилась им прямо во врага.

В глазах — ни капли сомнения.

Ну и отчаянная же девчонка, эта Богиня Дезинформации!

Секунда — и катушка на нитке метнулась вперёд, лезвия с письменами раскрылись, раздались множественные щелчки, и катушка выпустила ещё три таких же, только уже без ниток.

Они полетели точно в цель.

Все три катушки ощетинились лезвиями, раскрутились в воздухе, увеличились в размерах вдвое и ударили в спину противника, вонзившись в его тело, как смертоносный репей.

А потом последовало три взрыва.

Три о-очень серьёзных взрыва с молниями. От такого удара любого бы подняло на воздух и расхреначило в хлопья, но только не эту тварь.

Чароит лишь упал на колени, но сразу же поднялся и обернулся. Балахон на его спине загорелся, но верзила даже не обратил на это внимания, зато его заинтересовала Мидори.

Та попятилась, побледнев как смерть.

— Заберу тебя, — прохрипел чароит по-янамарски. — Убивать не буду. Пойдёшь по пути Пожирателя Фагнума. Хочешь стать такой же, как я? Такой же, как я, бессмертной и сильной?

Колени Мидори подогнулись от ужаса. Кажется, она уже сто раз пожалела, что вмешалась. Однако своё дело девчонка сделала — она отвлекла красноглазую тварь на себя, и я смог выйти из огня, пока тот ещё не полностью сомкнулся вокруг меня.

— Эй! Хито-Хана!

Услышав, что я его передразниваю, чароит быстро заключил Мидори в круг-ловушку из огня, а затем снова развернулся ко мне.

— Не с-с-смей произносить имени Хито-Хана с-с-с-воим грязным языком! — прошипел он. — Я могу и тебя забрать, или ты выбираешь с-смерть?

— А может, это смерть выбирает тебя?

Я, конечно, изображал храбрость. Страх всё равно сковал поджилки.

Больше разговаривать верзила со мной не стал — его глаза вспыхнули алым, и в меня отправился поток смертельного света.

Я кинулся в сторону.

Чудом мне удалось скрыться за одним из поваленных столов — именно он и принял удар чароита на себя, вспыхнув как щепка. Я перекатился за другой стол, повалив его на бок, но и эту защиту верзила спалил за несколько секунд.

— Кири-и-илл! — услышал я отчаянный вопль Мидори.

Следующий мой прыжок был уже в сторону крыльца полыхающего дома. Я упал на живот и спрятался за каменным выступом, но вряд ли надолго.

Тем временем до меня долетели обрывки разговора — чуть поодаль двое чароитов допрашивали Маямото.

— Тебе в лапы попала партия фагнума! Кому ты её продал, грязный торгаш?!

— Да вы что… ребята… — отнекивался Маямото, еле справляясь с одышкой. — Я с фагнумом дел не имею… я не самоубийца…

— А мне кажется, ты как раз самоубийца! Отдавай краденное! Или не увидишь никого из своих родных!

Дальнейший разговор я уже не услышал — крыльцо раскалилось и вспыхнуло красным пламенем, а до ближайшего укрытия было далеко. Если выскочу — привет, смерть. Как бы быстро я ни двигался, свет чароитов всё равно был быстрее.

Я перевёл дыхание и приподнял голову, оглядывая округу.

Площадь полыхала красными кострами, большинство гостей притаились в ближайших постройках, а те, кто не успел убежать, лежали мёртвыми.