Я кивнул, понимая, к чему клонит князь:

— Мне довелось многое обдумать и я хотел бы принять ваше предложение. И готов побрататься.

Михаил Александрович устало улыбнулся:

— Я признателен вам за это решение. Вы ведь в курсе последних новостей?

— Простите, было много забот, — осторожно ответил я. — Дела семейные.

— Под меня копает охранка. И вполне вероятно, что скоро я окажусь в крепости святых Петра и Павла. За себя я не волнуюсь. Жизнь все расставит на свои места. А вот дети…

Юсупов недоговорил. Но я и без слов понял, что дети могут оказаться на улице, если охранке удастся доказать обвинение в попытке государственной измены. Все имущество будет конфисковано. И передано другим людям. А в случае клятвы, Юсупов переведет мне часть активов. И передаст детей в нагрузку, с необходимостью заботы о них.

— Понимаю, что не смею просить вас в подобных обстоятельствах об услуге. Но вы водите дружбу с Калининым.

— Я согласен, — повторил хмуро.

— Ну, тогда…

Юсупов снял с полки и поставил на стол футляр. Достал нож и чашу.

Я принял нож и полоснул лезвием по ладони:

— Сталью, кровью и честью клянусь чтить названого брата, Юсупова Михаила Александровича. Клянусь в любой момент откликнуться на призыв о помощи от кровного родича и помочь в осуществлении мести. Если мой названный брат не сможет отомстить самостоятельно — клянусь осуществить месть за него.

Густые капли с шипением упали на раскаленное докрасна дно чаши. Я закончил говорить, и в кабинете повисло молчание. И мне показалось, что высшие силы услышали мою клятву. Теперь отступать было уже поздно.

Глава 14 Семья

Юсупов попросил оставить его одного ненадолго, сославшись на необходимость привести ритуальные предметы в порядок. Мне же показалось, что он получил неприятное сообщение на телефон и собрался ответить на СМС.

Я вышел на террасу, замотав ладонь платком, который мне одолжил князь. Рана почти сразу затянулась, но место пореза было еще чувствительным.

Погода снова изменила и зарядил мелкий дождь. Над головой проносились рваные серебристые облака, сквозь которые проглядывало серое небо.

Служанка стояла у столика в ожидании хозяина с чайником в руке.

— Оставьте, я сам разолью.

Женщина вытаращилась на меня, будто это предложение было жутко неприличным. И даже попятилась, обхватив посуду обеими руками. На это я лишь покачал головой, резонно рассудив, что в чужой монастырь ходить со своим уставом глупо.

«Хотя… теперь уже не чужой», — мысленно усмехнулся я.

Мне захотелось смыть с руки кровь. Она неприятно стягивала кожу.

— Подскажите, Елена, где мне найти уборную?

— За лестницей направо, — пискнула она и подозрительно проследила за тем, как я вернулся в дом.

Искомая комната и впрямь оказалась в нужном направлении. Я вошел в просторное помещение, облицованное малахитом. Раковина из здоровенного куска кварца была чрезмерно пафосной. Я невольно подумал, насколько же роскошной должна быть обстановка хозяйских комнат. Кран и ручки дверц шкафчиков оказались предсказуемо из желтого металла. Даже рулон туалетной бумаги висел на подвесе подозрительно поблескивающем золотом.

— У них и бумага наверное здесь гербовая, — проворчал я, но проверять свою догадку не стал.

Глухо выругавшись, я снял повязку и смыл запекшуюся кровь. Густо пахнущее медом мыло я брать не стал. Еще не хватало, чтобы на меня потом напали пчелы. Окрашенная в розовый цвет вода ушла в слив воронкой. Пришлось воспользоваться полотенцем с вышитым вензелем на краю.

Местечко тут было донельзя неприветливым. Хотелось уйти поскорее отсюда. Все же хорошо, что мой дед не страдал украшательством дома и родовое поместье Карамазовых не выглядело музеем.

Я вышел в коридор и собрался вернуться на террасу, но замер, услышав приглушенные голоса.

— Ты всерьез считаешь, что он…

— Отвали…

— Все равно будет, как я хочу…

Раздался хруст и тяжелый стон. Вмешиваться в чужие отношения я бы не стал, но теперь эта семья была как бы моей. Именно поэтому я вошел дверной проем, оказавшись свидетелем жуткой картины. У стены стояла старшая сестра Юсупова, а напротив нее возвышался Сергей. Он вцепился в шею девушки заледеневшими, примерзшими к коже пальцами.

— Ты совсем ополоумел? — рявкнул я, ухватив парня за плечо.

Я оттащил Сергея от задыхающейся девушки. Ольга растирала замерзшее горло, отдирая от кожи корку льда. Младший Юсупов зарычал, выпуская из ладони узкое ледяное лезвие. Затем обернулся ко мне, принимая боевую стойку.

— Не лезь к нам, — прошипел он. — Это не твое дело. Мы сами разберемся.

— Тут ты не угадал, — я сложил руки, выпуская фантома.

Мой дымный двойник подошел к Ольге и прикрыл ее спиной, загородив от разозленного братца.

Я успел заметить разводы туши под глазами княжны, снежинки на ресницах, кровоподтеки на шее от сильных пальцев. От ярости перед глазами качнулось пространство. И рядом появился второй фантом, готовый наброситься на противника.

— Леш, все хорошо, — сипло сказала девушка. — Не вмешивайся. Дела семейные.

— Слышал? — самодовольно уточнил княжич и убрал прозрачный ледяной нож. — Иди отсюда. Поболтай с папенькой…

Я размахнулся и по-плебейски ударил его в нос. А когда она развернулась вокруг своей оси, добавил пенделя под зад высокородному парнишке.

— Да как ты смеешь… — прогундел он, запрокидывая голову.

— Лед приложи, — издевательски посоветовал я, швырнув бедолаге полотенце.

Стало ясно, что били Юсупова нечасто. А точнее, никогда. Потому что княжич никак не мог справиться с кровью, которая лилась из его носа. При том, что Сергей вполне был способен создать кусок льда.

— И не к морде. К заднице приложи. Потому как полыхнет она у тебя нехило.

— Отец тебя убьет…

— Вряд ли, — я подошел к Ольге и протянул ей платок, извлеченный из кармана пиджака. — Сходи в туалет. Тебе надо умыться.

— Не трогай его, — девушка презрительно скривилась. — Отец…

Она замолкла, уставившись на мою руку. Схватила ее за руку и повернула к себе ладонь.

— Не может быть, — Ольга просияла и порывисто обняла меня, коснувшись губами щеки. — Будь осторожен с этим выродком, — шепнула она мне и отстранилась. — Оставлю вас, мальчики. Поговорите… по-семейному.

Я прикрыл дверь и повернулся к наследнику князя. Фантом приблизился к парню, который стоял, закрыв ладонями лицо. Низко склонился, словно рассматривая травму. Затем оттолкнул руки Сергея. Ловким движением пальцев выправил его нос и кость встала на место с хрустом.

— А… — тонко пискнул парень.

— Больно? — участливо уточнил я, усаживаясь на стул напротив. — Я про лед не шутил. Или ты хочешь неделю ходить с синей мордой?

— Тебе это с рук не сойдет, — с ненавистью сообщил мне Сергей.

— Что именно? — недобро усмехнулся я. — У Юсуповых считается нормой бить девушек? Нападать на беззащитных сестер с использованием Силы?

— Ольга не слабая. И если бы хотела…

— Она тебя жалеет, дурень. И потому не трогает. Не стоит этим пользоваться. Это у простолюдинов домашнее насилие не редкость. А у нас любая дама может снести тебе голову и не вспотеть. Странно, что твой папенька не научил тебя такой простой истине.

— Заткнись…

— Не хами, — я покачал пальцем, и фантом повторил мой жест. — Я ведь тебе не враг.

— Неужели? — ехидно протянул Сергей. Он наконец создал кусок льда и приложил к месту удара.

— Я не стану терпеть такого поведения. Девушек тиранить не позволю и вести себя как быдло ты не будешь. Уяснил?

Позади распахнулась дверь и мне не нужно было поворачиваться, чтобы понять — это была Кристина.

— Что тут происходит? — настороженно уточнила она.

— Твой братец неудачно упал.

— Неужели? — произнесла она в точности тем же тоном, каким это сделал Сергей чуть раньше. — Мой братец напал на тебя? — девушка мягко положила на мое плечо ладонь и сурово поджала губы. — Сережа, ты обидел нашего гостя?